Старт Страны Советов. Революция. Октябрь 1917 – ма - Страница 20

Однако была и загвоздка – внешнюю охрану заключенных нес Георгиевский батальон, относившийся к Корнилову без ненависти, но справно выполнявший охранную службу. Комендант Быхова подполковник Текинского полка Эргардт объявил им, что пришло указание Чрезвычайной следственной комиссии освободить заключенных. Георгиевцы не могли не поверить такой лжи – ведь об этом объявил комендант. Корнилов последним ушел из гимназии и, скрывшись с глаз караула, сел на коня, который подвели ему текинцы. Комендант уехал вместе с Корниловым и текинцами, а генералы Деникин, Лукомский и Романовский стали пробираться на Дон по подложным документам.

20 ноября шесть эшелонов ударников прибыли в Жлобин, где завязался бой с бронепоездом красных. Ударники сумели проскочить дальше. 23 ноября они прошли Сумы и двигались на Белгород. Но в Белгород прибыл Петроградский сводный отряд Н. Ховрина числом около 300 бойцов, который ехал в Донбасс с большим запасом оружия, а также около 500 солдат из Харькова. Подъезжая к Белгороду, у Томаровки ударники оказались под огнем красного бронепоезда. Они решили, что в Белгороде их поджидают крупные силы красных, и двинулись в обход города пешком. Это позволило красным выиграть время. В Белгород прибыл отряд севастопольских матросов, что дало красным небольшой перевес в численности. К тому же у них было три орудия, а у ударников только пулеметы. 30 ноября ударники были разбиты под Крапивным и 6 декабря рассеяны под Драгунской. На Дон пробрались единицы.

Поход отряда Корнилова тоже оказался неудачным. 27 ноября текинцы были перехвачены двигавшимся по железной дороге отрядом члена ВРК 2-й армии В. Пролыгина в районе Песчаников северо-западнее Стародуба и рассеяны. Кавказские конники сдавались красным и рассказывали, что были «слепым орудием» офицеров, которые сказали им, что война окончена и они идут на Кавказ, домой. Что же, красные туда и отправили незадачливых корниловцев.

С Корниловым осталось около 120 человек. Кавказские всадники говорили: «Что мы можем делать, когда вся Россия – большевик» и предлагали сдаться, пока не поздно. После блужданий по болотам и лесам Корнилов распрощался с остатками текинцев, оставив при себе группу в 11 человек и переодевшись в штатское. С ними он прибыл в Погар восточнее Стародуба. 1 декабря Корнилов выехал на Дон уже в одиночку под видом штатского лица.

* * *

Вступив в должность главнокомандующего, своим начальником штаба Крыленко назначил сочувствовавшего большевикам генерала М. Бонч-Бруевича, брата управляющего делами Совнаркома. 26 ноября Крыленко реорганизовал систему управления войсками. Комсостав отныне был ответственен перед революционными войсковыми организациями с правом смещения. При Ставке создавался ВРК. Без подписи его комиссаров никакие приказы не должны были выполняться.

В отсутствие Крыленко текущая работа возлагалась на четверку: Р. Берзин, Боярский, М. Тер-Арутюнянц и Э. Склянский. Они возглавили Революционный полевой штаб, сосредоточившийся на борьбе с антисоветскими силами. Затем штаб возглавил Тер-Арутюнянц, а квартирмейстером стал И. Вацетис, которому предстояло в 1918 г. возглавить вооруженные силы РСФСР. Штаб обеспечивал действия войск Антонова-Овсеенко против Каледина и Центральной рады, черпая с фронта идейно мотивированных бойцов. Так, в декабре – начале января Западный фронт направил на внутренние фронты 15 полков пехоты при 3 батареях.

Вместо распущенного Общеармейского комитета должен был быть создан новый, в который делегировались представители переизбранных фронтовых, армейских и корпусных комитетов. Для полномочного армейского съезда делегаты так и не прибыли. Тех, кто приехал, 10 декабря включили в ВРК. Затем 11–16 декабря было проведено совещание с участием 30 большевиков, 10 левых эсеров, 2 максималистов и 1 меньшевика-интернационалиста, которое объявили съездом всей армии, избравшей Центральный ВРК действующей армии и флота (ЦЕКОДАРФ) во главе с Н. Рогозинским.

30 ноября ВРК при Ставке принял «Положение о демократизации армии», которое передавало всю власть в войсках солдатским комитетам, вводило выборность комсостава, упраздняло офицерские чины, звания, ордена и погоны. Это, конечно, дезорганизовывало армию, и без того мало боеспособную. Но воевать ведь не собирались, на повестке дня был мир, зато угроза свержения Советской власти офицерством, как казалось, этим устранялась.

16 декабря вышел декрет Совнаркома «О выборном начале и об организации власти в армии», который подтвердил выборность командного состава и переход власти в руки солдатских комитетов и Советов. Офицеры, которые не будут выбраны, должны были либо продолжить службу в качестве рядовых, либо, если их возраст выше призывного, могли отправляться в отставку. Тогда же был принят декрет об уравнении военнослужащих в правах, который отменял все чины и звания, ордена и знаки отличия. Все военнослужащие становились гражданами-солдатами. С точки зрения боеспособности армии эти решения закрепляли тенденции ее ослабления. Такая милиционная система с выборным комсоставом может быть эффективной только при условии высокой мотивированности бойцов, чего в окопах в 1917 г. не было и в помине. Зато с точки зрения борьбы за власть эта мера укрепляла советский режим – наносила удар по преимущественно враждебной офицерской корпорации, ликвидировала последние возможности для противников использовать войска для свержения Совнаркома в Петрограде, дополнительно повышала его популярность среди солдат, которые теперь становились хозяевами на фронте.