Старт Страны Советов. Революция. Октябрь 1917 – ма - Страница 82

В обращении к крестьянам-мусульманам Шаумян писал: «Не нужно убивать ваших ханов и беков, их жен и детей, не нужно жечь и уничтожать их имущество. Когда вы лишите их земли и богатства, ханы и беки не будут уже вам страшны, а имущество их и дома пусть сохраняются в целости для вас. И то, что вы отбираете у помещиков, должно принадлежать всем крестьянам сообща, а не отдельным лицам, которые могут сделаться новыми беками для вас». Крестьяне продолжали восстанавливать социальную справедливость в своем понимании – ведь на территории Азербайджана к концу XIX в. менее 4 тыс. помещиков владели 688 тыс. десятин, а 50 тыс. крестьян – 427 тыс. десятин, да еще и худшего качества. Но погромив помещиков, крестьяне голосовали за своих мусульманских депутатов. На Кавказе социальная борьба дополняла, но не пересиливала национально-религиозную самоидентификацию.

На захват власти в Петрограде большевиками национальные и социалистические партии Закавказья ответили 15 ноября 1917 г. созданием правительства, не признававшего власть Советов, – Закавказского комиссариата во главе с грузинским меньшевиком Е. Гегечкори. Это правительство считалось автономным региональным и, подобно Центральной раде Украины, готово было участвовать в создании центральной российской власти на федеративных началах. Центром многонациональной оппозиции большевизму в Закавказье стала вотчина грузинских меньшевиков Тифлис. Их лидеры Н. Чхеидзе, И. Церетели и другие на протяжении 1917 г. были вовлечены в столичную борьбу партий и стали лидерами общероссийской социалистической демократии образца 1917 г. После Октябрьского переворота национальная почва, как казалось, позволяла совершить в Грузии то, что не удалось в Петрограде. Грузинские социал-демократы А. Чхенкели, Е. Гегечкори, Н. Жордания и другие выдвинулись на роль лидеров закавказской демократии и главных защитников ее от большевизма.

Несмотря на то что большевиков поддерживали значительные военные силы на фронте, в тылу грузинским меньшевикам, преобладавшим в Тифлисском Совете, удалось создать народную гвардию, которая в ночь на 29 ноября захватила у просоветских солдат арсенал в Тифлисе и в конце ноября установила контроль над городом. Закавказский комиссариат стал реальной властью. Перед ним встали те же основные проблемы, что и перед Центральной радой: внешнеполитическая и социальная. 16 декабря Закавказский комиссариат принял закон о передаче государственных и частновладельческих земель земельным комитетам. Но на значительной части Закавказья таких комитетов не было. Крестьяне-мусульмане либо не поддерживали земельную реформу как противоречащую шариату, либо силой захватывали земли беков и жгли поместья, убивая их обитателей.

У большевиков не было ясной программы нациестроительства на Кавказе. Если другие регионы представлялись им относительно однородными (украино-русским, белорусско-русским, «мусульманско»-русским) и достойными территориальной автономии, которая вместе с национально-культурным равноправием снимала бы национальную проблему, то на Кавказе этносы и религии были донельзя перемешаны. Впрочем, большевики считали национальные проблемы вторичными по отношению к социальным, а решением национального вопроса – сотрудничество людей разных национальностей без оглядки на этнические различия. Закавказье должно стать сообществом советских республик, которые в зависимости от ситуации можно строить и на экономической, и на национальной основе. Лишь бы все они были советскими, а затем и социалистическими.

Закавказье находилось также в сфере интересов другой стратегии – пантюркистской. Часть Закавказья была совершенно необходима для осуществления пантюркистского проекта – создания нового гигантского национального государства, в которое, как надеялись младотурецкие лидеры Османской империи, она сможет трансформироваться в результате мировой войны.

В беседе с армянским премьер-министром О. Качазнуни османский министр и представитель на Батумской конференции Халил-паша говорил: «Мы, турки, не думаем поработить какой бы то ни было народ, но у нас единственный идеал, и стремимся к нему. Мы желаем восстановить наши контакты с нашей родиной-Тураном, поэтому не хотели бы, чтобы путь, соединяющий наши две родины, находился под чужим господством». Национальное государство от Балкан до Алтая стало проектом радикальной части младотурок и многочисленных групп тюркских националистов в Российской империи. А что делать другим этносам, проживающим на этом пространстве, – армянам, иранцам, таджикам и др.? Пантюркистский проект вел к формированию нации, занимающей обширную территорию, и если бы в силу не зависящих от народов Закавказья международных обстоятельств он увенчался успехом, то сегодня турками были бы не только западные тюрки из Турецкой республики, но и более восточные тюрки – ныне азербайджанцы, а возможно, и часть тюрок Средней Азии.

Азербайджанские националисты сосредоточились на работе региональных мусульманских организаций, прежде всего Мусульманского национального совета, избранного на общекавказском мусульманском съезде. Его возглавил А. Топчибашев (заместители – М. Расулзаде и М. Гаджинский). На территории нынешнего Азербайджана сохраняли влияние и другие тюркские партии – исламистский «Иттихад», Мусульманский социалистический блок и социал-демократический «Гуммет». В области национальных отношений они выступали за национально-культурную автономию.

* * *

Главным препятствием на пути как пантюркистского проекта, так и союза формирующихся тюркских государств оставалось армянское население и национальное движение. Оно тоже не было однородно.